Теория государства и права Иеремии Бентама


Иллюстрация Людмилы Дегтяревой

Для рассмотрения социальной теории Иеремии Бентама важно понять основания его философии в целом: как и большинство мыслителей Нового времени, английский мыслитель напрямую выводил свои идеи об устройстве социально-политической деятельности человека из воззрений на мир непосредственно. Такая традиция в прямом проявлении оформилась в текстах Фрэнсиса Бэкона, который подчинил свою теорию общественного устройства идеалам, которые поставил перед человеком – принципами истинного научного развития. Бентам увидел основания для своих воззрений на общество в утилитаристской этике, одним из самых видных представителей которой и являлся.

В этом смысле Бентам показал себя человеком своего времени, так как утилитаризм можно условно объединить с современными ему течениями мысли – позитивизмом и прагматизмом. Действительно, эти три течения, на первый взгляд серьезно различающиеся, все-таки находят одно основание. И хотя позитивизм и прагматизм оказали наибольшее влияние на развитие философии науки, а утилитаризм (что логично, если исходить из его этической направленности) – на социальные науки и общественное в самом широком смысле применение философии (политика, экономика, социология и т.д.), все же эти три философии появляются примерно в одно время. Это время, когда можно заметить потребность философии в отходе от метафизичности, чтобы насытить науку, культуру и общество. Именно под влиянием этого поворота в философской мысли и нужно рассматривать утилитаризм, который концентрируется на поиске универсального критерия для определения блага. Бентам ищет то, как мы можем проверить, хорошо ли что-то, то есть мыслитель отвечает на вопрос, который фактически должен закончить все разговоры на тему этики, а через это решить и вопросы общественного устройства в числе прочих, в которых этическая составляющая доминирует.

В чем же суть этики утилитаризма? В рассуждениях философа о благе большую роль играет принцип полезности, который он также называет принципом счастья и благоденствия, так как последнее определение лучше всего показывает связь принципа со страданием и удовольствием, которые являются истинными владыками человечества. Таким образом, продолжается цепь мыслителей, которые концентрируются на понятии удовольствия и его роли для человека, среди которых Аристипп, Эпикур, Лоренцо Валла. Бентам считает, что какими бы способами люди ни пытались избежать власти удовольствий и страданий над ними, тем самым они еще больше ее укрепляют. В этике утилитаризма именно дихотомия удовольствия и страдания, как основных поводырей человеческих действий, приобретает статус объективной. Любое отрицание принципа полезности, то есть отрицание подчиненности удовольствиям и страданиям, никогда не может зайти дальше простых слов. Сам принцип полезности философ определяет как принцип, который одобряет или отвергает действие в зависимости от счастья, которое данное действие приносит или не приносит заинтересованной стороне.

Интерес отдельного индивида – это вполне очевидное понятие. Интерес же всего общества определяется суммой интересов его отдельных членов. В этом утверждении Бентама мы находим отход от принципа, провозглашенного Руссо. Ключевой концепт философии последнего – всеобщая воля – понятие, занимающее схожее с бентамовским интересом место в философии, но не равняющееся сумме воли всех членов. Подсчет по системе Бентама сильно упрощает определение полезности, сообразности интересам определенного действия. Выходит, что определить полезность теперь возможно относительно простым вычислением. Бентам настаивает также, что понятия "хороший", "справедливый" становятся бессмысленными, если отрывать их от принципа полезности. Таким образом, все благое у него сводится к полезному, то есть приносящему удовольствие, счастье, уменьшающему страдания человека.

Утверждая принцип полезности как основу в человеческих отношениях, Бентам, естественно, пытается показать несостоятельность противостоящих идей. Одним из противоречащих принципов он находит принцип аскетизма. Принцип аскетизма, по его мысли, лишь одобряет уменьшение счастья. Бентам не находит проявления принципа аскетизма в общественной жизни, в делах правительства (кроме случая Спарты). Объясняется это поспешностью в рассуждениях, которые привели к появлению данного принципа: люди замечали страдания и злоупотребления, которые сопровождают некоторые удовольствия, клеймили удовольствия вообще и возводили аскетизм в ранг истинной практики, а принцип страдания делали руководящим в жизни и достойнейшим. Кроме принципа аскетизма, Бентам выделяет еще один ложный принцип – принцип симпатии и антипатии. Это, видимо, является наиболее распространенным принципом. Он заключается в одобрении действий, к которым человек морально расположен и неодобрении противоположных, вне зависимости от того, приносит данное действие пользу обществу или же наносит вред. Именно этот принцип можно найти в большинстве этик, и здесь Бентам отстраняется от своих англоязычных философов-предшественников – например, Локка с его пониманием закона природы, или Адама Смита с концепцией нравственных чувств. В конце концов, можно найти массу авторов, с которыми этим своим аргументом вступает в полемику Бентам, но именно Локк и Смит важны в данном случае как теоретики государственного устройства и общественного уклада, на что и претендует Бентам и философия утилитаризма.

Рассмотрев природу блага и его связи с человеком, Бентам строит связи с общественным положением и правоустановлением. Поскольку ключевым вопросом является вопрос о принуждении к следованию каким-либо нормам, а принуждение работает только посредством удовольствия или страдания, Бентам находит нужным выделить их источники: физический, политический, нравственный и религиозный, которые философ называет санкциями. Именно они дают силу определенным законам и правилам, то есть являются источниками права, а страдания, следующие за несоблюдением этих законов, есть наказание.

Нетривиальное понимание добра и зла порождает принципиальный вопрос: а что же рассматривать как преступление? Бентам разрешает это затруднение с помощью принципа полезности. Существуют акты, которые покушаются на безопасность индивида. Если соотнести удовольствия и страдания, которые следуют за таким актом, можно понять, является ли он преступлением. Бентам рассматривает самые распространенные удовольствия, приобретаемые за счет покушения на безопасность индивида – вражду, удовольствия продолжения вида, алчность – и приходит к выводу, что покушение на безопасность индивида всегда можно назвать преступлением, если оно не является самозащитой от такого покушения. Впоследствии Бентам даже концентрируется на видах преступления и типах наказания, на их соотношении. Из всего этого мы обнаруживаем, что принципы утилитаризма позволяют из сферы этики перейти сразу к правовой сфере, которая становится этической практикой. Это происходит за счет того, что в основе этики утилитаризма лежат очевидные категории, а соотношение стремлений разных людей вычисляется простой суммой; то есть не находится довлеющих теоретических конструкций, которые лежали бы между этикой и правом, теорией и практикой. Это же позволяет Бентаму предложить прямой пересмотр законодательства на основе принципа полезности, исходя из которого нужно решить, какие права и правила должны существовать, а какие являются лишними.

Можно заметить, что концепция Иеремии Бентама, в отличие от многих его предшественников, в том числе теоретиков общественного договора, концентрируется на конкретном проявлении общества. Этим проявлением, как видно, становится право. Бентам не пытается описать политическую систему, не углубляется в историю развития общественных отношений. В таком подходе, на первый взгляд, проявляется слабость бентамовской теории. Тем не менее, если восходить к философским основаниям построений мыслителя, можно заметить, что, вводя принцип полезности, Бентам исчерпывает конечные проявления человеческой деятельности. Таким образом, вся его этика сводится к двум категориям, которые в итоге и формируют представления об общественном благе, а как известно, именно из этики вытекает любая теория общественного устройства. Эти замечания важны для того, чтобы понимать, почему у Бентама не находится места для обширных рассуждений о политике или экономике – они просто становятся не нужны, так как человеческая деятельность сводится к этике в теории, а теория полностью исчерпывается правом как практикой.

Рассмотрев то, каким образом Бентам показывает применимость принципа полезности в праве, нужно указать вытекающие из приведенных построений воззрения философа на законы. Бентам выступает против теории естественного права как слишком абстрактной, неопределенной. Он считает, что трактовать естественное право можно по-разному, так как

мыслители, провозглашавшие его, не потрудились привести серьезные доказательства. Также протест против абстрактных построений отражается в отношении Бентама к теориям общественного договора. Нет оснований говорить о каком-то общественном договоре – такое понятие является бессмысленным, ложным. По мнению Бентама, в основе государства лежит насилие, а поддерживает его существование простая привычка. Кроме того, философ выступает с критикой Французской революции, а особенно Декларации прав человека и гражданина, утверждая, что сама концепция прав человека ведет к анархии, разрушению государства и противоречит идее закона. К тому же, установления закона как выражения общей воли – слишком расплывчатая формулировка, а правовое регулирование должно строиться на более конкретных принципах. В данном случае можно увидеть, что воззрения Бентама во многом схожи с идеями Гоббса. Так, основания законодательства и права в практическом смысле Бентам находил в повелении суверена. То есть, установлением воли суверена и его поддержкой с помощью санкции правовая сфера исчерпывается; вне закона не существует прав, а те естественные права, которые провозглашали предшествующие мыслители и современники, – это просто оценки тех или иных законов, которые не могут претендовать на объективность.

Начиная разработку правовых кодексов и руководств законодателям, Бентам размышляет о том, как же соотносятся человек, руководствующийся принципом полезности и закон, который фактически навязывается волей суверена, и где же в этом соотношении можно найти свободу. Философ приходит к выводу, что закон являет собой зло, так как очевидно, что его применение ведет к страданию, даже если не рассматривать погрешности в его применении, которые, естественно, не так уж редки. Тем не менее, закон необходим, а то страдание, которое он приносит, возмещается безопасностью. Здесь, казалось бы, возможны противоречия, так как этика Бентама в конечном счете провозглашает интересы отдельного человека, а безопасность – понятие общее и общественное. Эту проблему философ разрешает привязкой безопасности к частной собственности, в чем безусловно можно найти схожую с философией Локка черту. У Локка выход из естественного состояния во многом обусловлен заботой о закреплении прав на собственность и по сути обеспечением ее безопасности. Бентам смотрит на частную собственность и закон схожим образом: они неразрывны и взаимозависимы, а если уничтожить одно – второе исчезнет с необходимостью. Здесь снова можно заметить, что у Бентама просто не находится места каким-либо правам вне закона, в то время как Локк все же утверждал, что такие права существуют, а закон просто призван их защитить. Безопасность собственности и общественная безопасность, по мнению Бентама, в определенной мере противоречат свободе и равенству, так как любое осуществление безопасности с необходимостью производится за счет наступления на часть свобод.

Тем не менее, внутри закона Бентам утверждает максимальное стремление к юридической свободе и равенству субъектов. Бентам считает, что утверждение права на неприкосновенность частной собственности является тем основанием, на котором субъекты могут строить равные правоотношения, что является основой в том числе и современного гражданского права, где все субъекты обладают свободой действий. Отсюда проистекают и его убеждения, что субъекты имеют право свободно договариваться, в том числе и в вопросах брака, а также в других гражданско-правовых отношениях.

В таком контексте естественным является вопрос – насколько обширными должны быть полномочия закона, что ему позволено? Бентам считает, что есть сферы, в которые закон не должен вмешиваться. Такой сферой является сфера предпринимательства и отношений нанимателя с рабочими. Данную мысль философ обосновывает, вводя правила благоразумия. Из того, что человеком руководит желание получения удовольствий и страх страданий, следует, что человек не станет вредить самому себе сознательно. И поскольку, как уже можно было заметить, Бентам выступал за рационализацию, искоренение бессмысленности, закон, по его мнению, не должен регулировать те сферы, где человек не может навредить кому-либо, кроме себя. Возвращаясь к отношениям предпринимателя и наемного рабочего, нужно отметить, что, исходя из утилитаристской логики, стороны, заключая договор, не могут соглашаться на условия, которые бы вредили им. Таким образом, государство должно отказаться от защиты какой-либо из сторон в этом вопросе.

Идеи философа насчет устройства власти и правительства были подчинены его юридическим воззрениям. Немаловажным фактом является то, что его взгляды на тему наилучшей формы правления менялись. Изначально Иеремия Бентам был сторонником конституционной монархии. Его критика Декларации прав человека во многом отражает то, чем философа не устраивала демократия и ее проявления. Бентам считал, что демократия ведет к анархии, которой противопоставлял долгосрочную государственную власть, которая ощущала бы свою ответственность, чем и объясняется его положительное отношение к имущественному цензу и долгосрочные полномочия законодательных органов. Тем не менее, с течением жизни Бентам меняет свои воззрения, одной из причин чему послужило то, что английское правительство отказывалось от реформы права, на которой он настаивал. Именно под влиянием этих событий Бентам обращает внимание на политические аспекты человеческой деятельности. Бентам, переходя разбору политических проблем современности, указывает, что, хотя утилитаристские принципы провозглашают максимально возможное счастье для наибольшего количества людей, правительства не руководствуются утилитаристскими принципами, а стремятся к сохранению власти и достижению собственного счастья. Это является в некотором смысле применением принципа полезности Бентама против собственных же взглядов, ведь у монарха нет никаких причин заботиться о процветании кого-либо помимо себя самого, если это может доставить ему наибольшее счастье и наименьшие страдания. И отсюда очевиден следующий переход философа: чтобы наибольшее количество людей получили наибольшее счастье в результате деятельности государства, наибольшее количество людей должно обладать властью. Только в этом случае возможно справедливое достижения счастья. Таким образом, после трансформации своих взглядов, Бентам вводит власть народа в политическую картину. Появляется разделение на суверенитет народа, которой обладает учредительной властью, то есть властью учреждать законы, и суверенитета государства, которое обладает действующей властью, фактически, исполнительной. Власть народа в представлении Бентама должна являть собой однопалатный парламент, избираемый каждый год. В избрании такого парламента участвуют все граждане тайно и непосредственно. Действующая же власть осуществляется чиновниками, которые несут ответственность перед законодательной властью и отчитываются перед ней. Таким образом, Бентам определяет картину устройства многих современных государств, но в первую очередь, конечно, современной Англии.

Бентам выступает против независимых властей, чем ярко отмежевывается от концепции Джона Локка. Более того, он включает судей в рамки действующей власти. Разные власти, по мнению Бентама должны взаимодействовать, а не соперничать, ведь конкуренция порождает неизбежные столкновения. Из всех приведенных принципов Бентам заключает, что обязательно введение всеобщего избирательного права, которое философ готов дать даже женщинам, так как им требуется защита, для чего нужен доступ к власти как средству достижения счастья. Кроме того, Бентам определяет важную роль негосударственных демократических институтов, таких как пресса, публичные обсуждения. Другими словами, философ ставит в качестве силы уравновешивающей власть государства гражданское общество, которое действует через законодательную власть. Таким образом, основным полем деятельности исполнительной власти Бентам считает поддержание безопасности, он отчуждает от государства монополию на определение общественного счастья. Здесь можно заметить конечное сближение идей Бентама с идеями Адама Смита о государстве-ночном стороже. Также немаловажно то, что Бентам считал излишней социальную роль государства, так как интерес человека – лучшее средство регулирования экономических отношений. Такое воззрение соответствует общей доктрине либерализма о том, что рынок основанный на конкуренции – лучший регулятор общественного благосостояния.

Влияние идей Иеремии Бентама на развитие политико-правовой мысли сложно преувеличить. Он выступил с критикой многих положений юриспруденции Англии, но тут же предложил способы их исправления. Все право Бентам называл панномион – совокупность всех законов, действующих в стране. Он эмпирически подходил к правовой парадигме и утверждал, что панномион – это скорее некое перечисление всех отношений и их регулирования. Исходя именно из этих соображений, он создал сонм кодексов, которые были положены в основы законов многих стран современной Европы. Бентам стремился найти твердое основание оценки человеческих действий и четкие принципы регулирования сферы этики, в результате чего появился утилитаризм и принцип пользы, который впоследствии использовали и другие авторы, который оказал влияние в том числе и на экономическую теорию. Его идеи оказали большое влияние на других политических философов: Джона Стюарта Милля, классика мысли либерализма, Мишеля Фуко с концепцией общества безопасности. Собственно, общество наблюдения или надзора последний описывал практически в полном соответствии с идеями самого же Бентама, который разрабатывал план идеальной тюрьмы – паноптикума, в котором постоянный контроль за действиями заключенных обеспечивает ненарушение закона последними. Фуко считал, что современное общество в попытках обезопасить себя от потенциальных угроз дает государству право таким же образом постоянно наблюдать за собой, что видно на примере появляющихся повсеместно видеокамер.

Библиография

Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. М.: РОССПЭН, 1998.

Бентам И. Тактика законодательных собраний. СПб.: Л.А. Волихов, 1907.

Бентам И. Рассуждение о гражданском и уголовном законоположении: с предварительным изложением начал законоположения и всеобщаго начертания полной Книги законов, и с присовокуплением опыта о влиянии времени и места относительно законов. СПб.: тип. Шнора, 1805-1811.

#Бентам #2

Избранные публикации
Облако тегов
Тегов пока нет.