Двор и повседневная жизнь царского наследника конца XVI в. (по «Розыскному делу об убийстве царевича

Введение

Конец XVI века в России был отмечен важными процессами, которые отразились на всей последующей истории страны. Смута конца XVI начала XVII века была во многом вызвана политикой Ивана Грозного, который извел всех своих ближайших родственников (боковые линии в потомстве Василия Темного) и, как считается, в порыве гнева убил своего старшего сына Ивана, тем самым вызвав острый династический кризис. Царь Иван IV умер 18 марта 1584 года, оставив после себя двух сыновей: Федора, ставшего царем, и малолетнего Дмитрия1.

Дмитрий Иоаннович – сын Ивана Грозного от последнего, седьмого, брака с Марией Нагой родился в 1582 году. На момент смерти отца ему было полтора года2. Старший брат царевича, Федор Иоаннович, взошел на престол в 1584 году, однако из-за своего слабого здоровья он был неспособен вести государственные дела, поэтому власть в стране по завещанию Ивана Грозного перешла к регентскому совету, состоявшему из влиятельных бояр3. Любимцы прежнего царя, Нагие, родственники царицы, остались не у дел и были отстранены от двора из-за опасений в заговоре в пользу царевича Дмитрия4.

Царевич получил в удел город Углич и был отправлен туда фактически в ссылку со своей матерью Марией Федоровной и всеми родственниками Нагими. В знак уважения к царице бояре разрешили поехать в Углич большой свите, в которую входили стольники, стряпчие, дети боярские и жильцы, их охрану обеспечивало четыре приказа стрельцов. Всего 200 человек5. Прибыв в Углич, царские «узники» поселились в обширном каменном дворце за стенами кремля6.

Изначально Нагие были единовластными правителями Углича с правом собирать доходы с удела. Однако вскоре из Москвы был прислан дьяк Михайло Битяговский, взявший власть в свои руки. Нагие утратили право распоряжаться доходами своего княжества и стали получать деньги «на обиход» из царской казны7. Углич был политически изолирован Годуновым и имел мало связей с внешним миром8, однако такое положение дел продолжалось недолго. 15 мая 1591 года на заднем дворе угличского дворца погибает восьмилетний царевич Дмитрий. Это событие вызывает череду необратимых последствий.

Целью данной работы, однако, не является попытка выяснить причину гибели царевича или восстановить порядок событий, произошедших в тот роковой день. Этим моментам уже посвящено немалое количество исследований и до сих пор нет единого мнения на этот счет9. Задача данной работы состоит в попытке реконструкции повседневной жизни царевича, его быта, а также выяснение устройства и структуры его двора. Перед тем как непосредственно приступить к теме исследования, проведем краткий анализ источника, на котором будет основываться работа.

Анализ розыскного дела об убийстве царевича Дмитрия Наиболее ценный источник, повествующий о смерти царевича ̶ «Розыскное дело об убийстве царевича Дмитрия» ̶ , составленное комиссией, прибывшей из Москвы через несколько дней после трагических событий10. Именно на этом материале и будет базироваться исследование.

Следственное дело, состоящее из 54 склеек, хранится в архиве Министерства иностранных дел11. Впервые оно было опубликовано в 1819 году в «Собрании государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел»12. Дело представляет собой рукопись, изготовленную и редактированную в Угличе. Доказательством этому служит различие почерков написания допросов, а также наличие характерных подписей свидетелей («… руку приложил»), оставленных, по-видимому, только грамотными людьми13. Начало дела и его конец не сохранились. Исследователи расходятся во мнениях и по этому вопросу: одни полагают, что недошедшие части могли уничтожить по политическим мотивам во время Смуты, другие заявляют, что все дело в неаккуратных архивных работниках XVIII века, которые, помимо прочего, перепутали порядок склеек, соединяя их14. В начале дела, как считает И.И. Полосин, могло помещаться сообщение о назначении и составе комиссии, их приезде в Углич, осмотре места происшествия и тела царевича, начало следствия, в конце – оставшиеся допросы жителей Углича, а также допросы лиц, вызванных в Москву (царицу из-за ее высокого положения мог допрашивать только царь15) и непосредственно приговор по делу16.

В дошедшем до нас виде дело имеет следующую структуру: отрывок из показания Русина Ракова (городского приказчика), затем следуют допросы разных свидетелей, далее идут вклеенные челобитные царю (рассыльщиков и вдовы Авдотьи Битяговской), заканчивается дело сообщением о заседании Освященного собора и Боярской думы, челобитной Русина Ракова и инструкцией по доставке в Москву на допрос некоторых свидетелей. Также стоит упомянуть, что следственное дело об убийстве Дмитрия было лишь одним из трех дел, которые вела комиссия. Второе дело рассматривало измену Нагих, а третье ̶ городское восстание, произошедшее в Угличе после смерти царевича. Оба дела не сохранились или не найдены17.

В комиссию, расследовавшую все три дела, вошли четыре человека: от царя – окольничий Андрей Петрович Клешнин (ближайший соратник Бориса Годунова) и дьяк Елизарий Вылугзин, от бояр – князь Василий Иванович Шуйский (один из главных противников Годунова, назначенный, по-видимому, для свидетельствования непричастности Годунова к смерти царевича) и от духовенства – митрополит Геласий18. Комиссия прибыла в Углич вечером 19 мая, и на следующий день началось следствие. До нас дошли допросы 140 человек разного социального положения. И.И. Полосин считает, что в утраченных частях дела должны присутствовать показания как минимум еще 200 человек19. Проработав в Угличе, по всей видимости, 6-9 дней, комиссия уже 2 июня делала доклад в Москве20.

Допросы по делу о смерти царевича имеют похожую структуру. Все свидетели трагедии отвечают на одни и те же вопросы комиссии: где был свидетель в момент гибели царевича, чем он занимался в это время, от кого узнал о происшествии, когда свидетель явился на место происшествия и что увидел, что и от кого услышал по дороге. В некоторых случаях для краткости записей был выработан условный шаблон, поэтому часть допросов во многом не отличаются друг от друга. Все допросы велись публично во дворе Угличского кремля, поэтому оказания давления на свидетелей было затруднено, пытки и вовсе не применялись21.

На основании всех показаний свидетелями было высказано 6 версий смерти царевича. Основными являлись две версии: несчастный случай в ходе эпилептического припадка («падучей», «черной немочи») и убийство людьми дьяка Битяговского.

Двор царевича Дмитрия в Угличе

Высокое положение Марии Федоровны и ее сына позволяло рассчитывать на свой личный, хоть и гораздо менее масштабный государев двор в Угличе. И как было упомянуто ранее, он был им предоставлен22.

Государев двор был одним из важнейших государственных институтов на Руси, а потом и в Российском царстве. В него входили так называемые дворовые люди. Строгих разграничений между придворной жизнью и государственными делами в допетровской России не было, поэтому дворовые люди помимо частных дел князя (царя) занимали административные, военные и судебные должности23. В состав двора входили следующие чиновные группы: чины думные (бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки) – они составляли наиболее влиятельную и приближенную к государю верхушку, чины дворцовые (стряпчие, жильцы, дети боярские, конюшие, дворецкие, оружейничие, казначеи, постельничие, сокольничие и др.), чины московские (стольники, дворяне московские) и чины городовые (выборные дворяне (самый многочисленный чин государева двора) и дети боярские)24.

В допросе свидетелей в «Розыскном деле» фигурирует множество людей с вышеупомянутыми чинами. Однако, очевидно, что двор царевича в Угличе не нес никаких административных функций, так как присланный из Москвы дьяк Михайло Битяговский отнял у двора эти полномочия25. Таким образом, основной целью двора было поддержание достойной происхождения царицы и царевича жизни, поэтому отсутствие множества чинов, характерных для государева двора, вполне понятно. Попробуем разобраться, кто входил в двор царицы и царевича, и какая у него была структура.

В допросах одними из первых выступают с показаниями Нагие, братья царицы, Михаил и Григорий, а также их дядя Андрей. Надо отметить, что их чины не указаны. Не трудно догадаться, что в структуре двора царевича они занимали самое высокое положение, будучи, боярами по своей сути, хотя и не имея официально такого чина. Как следует из их показаний, в самом дворце они не жили, так как каждый имел свое собственное подворье26. Однако, именно они являлись посредниками между дьяком и двором царевича, выпрашивая «сверх государеву указу денег ис казны», на что Битяговский им отказывал, из чего проистекали ссоры между ними27.

Следующими немало значимыми фигурами двора были боярыня Василиса Волохова, мамка (няня) царевича, и кормилица Марья Колобова. По сложившейся традиции, царицы после рождения ребенка отдавали его на вскармливание и уход кормилице, происхождение которой было не столь важно, главное, чтобы женщина была молода, здорова и имела хорошую репутацию28. Также к царским детям приставляли мамку, выбранную из числа овдовевших боярынь, которая должна была следить за ними29. В материалах дела присутствуют показания 5-ых детей боярских, которые, по всей видимости, находились в личном подчинении царицы30.

В расспросах комиссии присутствуют показания 4-х жильцов, детей, которые в момент гибели царевича играли вместе с ним на заднем дворе31. Наличие у них чина объясняется сложившейся тогда традицией, когда дети придворных получали чин «жильца», а с возрастом могли повышаться в звании32. По-видимому, основная функция этих детей – составлять компанию и развлекать царевича.

Следующий по значимости человек двора, упомянутый в деле – постельница Марья33. Обычно постельничим назначали ближайшего человека из двора, который был обязан следить за чистотой и убранством царской постели, а также хранить ее от колдовства и волшебства. В распоряжении постельничего находились стряпчие и сытники34.

В деле присутствуют показания двух стряпчих из Кормового (распоряжался продовольствием) и Сытного (распоряжался напитками) дворцов35. Стряпчий был одним из самых высоких дворцовых чинов, наиболее приближенных к государю. Стряпчие подносили блюда к царскому столу, а также исполняли должность дворцового эконома и следили за царским гардеробом36. Рядом с показаниями стряпчих в деле находятся и информация, полученная от 3-х сытников, основной обязанностью которых была доставка еды и напитков из кухни и кладовых и передача их стряпчим37.

Также в деле упоминается ключник Сытного дворца, Григорий Тулубеев38. Вероятно, ключник был у каждого из дворцов (Хлебенного, Сытного и Кормового), он должен был управлять хозяйством своего дворца, его запасами и следить за ключами от мест их хранения39. В подчинении у ключников находились подключники (в деле их упомянуто трое40).

Теперь можно кратко перечислить остальных, менее значимых людей, входивших в двор царевича, и кратко охарактеризовать их функции. В деле упомянуто пять истопников41. Их обязанностью было отопление царских палат42. Пищик Кормового и Хлебенного дворца43 вел письменный учет дворцовых запасов (вероятно, должен был быть пищик и у Сытного дворца). Скатертник44 заведовал столовым и постельным бельем. Четыре помяса45 занимались сбором лекарственных растений и приготовлением из них различных снадобий и напитков46. Назначение уксусника47 в литературе выявить не удалось, но можно предположить, что он занимался изготовлением и использованием уксуса, который, как известно, активно применяется в хозяйстве (консервирование, изготовление различных блюд, чистящих средств и т. д.). Свечник занимался освещением помещений дворца. Также присутствовали показания следующих упомянутых в деле дворовых людей: 7 рассыльщиков48, 4 поваров49, курятника50 (готовил для царского стола кур, гусей, индеек, уток и другую птицу51), 4 хлебников52, 16 сторожей различных дворцов53 и 5 конюхов54.

Всего в деле насчитываются допросы 81 человека, относящихся ко двору царицы Марии и царевича Дмитрия. Можно предположить, что на самом деле штат дворовых людей был гораздо больше. Ф. Киссель, цитируя Морозовскую летопись, сообщает, что с царевичем было послано «200 человек жильцов для сбережения и ради царской чести»55. С одной стороны, может показаться, что это огромное количество людей, обслуживающих только двух царских лиц, но на самом деле это не так и, чтобы доказать данную теорию, необходимо провести сравнение двора царевича с двором государя.

В боярском списке 1589 года указано 1100 человек, входивших в государев двор Федора Иоанновича, из них 36 членов думы и высших дворцовых чинов, 36 дьяков, 26 стольников, 12 стряпчих, 209 жильцов, 166 московских и 600 выборных дворян по 47 уездам56. В дальнейшем двор только разрастался и к началу Смуты увеличился в 1,5 раза57. Из этого следует, что даже если двор в Угличе насчитывал около 200 человек, государев двор превосходил его более чем в 5 раз.В деле также упомянуты несколько административных построек на территории кремля, а именно Дьячья и Разрядная избы58. Дьячья изба являлась местом, откуда велось управление княжеством, за которым, как мы выяснили, следил дьяк Битяговский со своими помощниками – подьячими.

В деле упоминается государственная посоха, за сбором которой должен был следить дьяк. Посоха ̶ это повинность, которую должно было нести тяглое население. Суть посохи состояла в том, что по указу царя от каждого двора на службу должно было быть направлено определенное количество человек. Служба заключалась в постройке военной инфраструктуры: крепостей, засечных черт, «гуляй городов» (подвижных деревянных оборонительно-наступательных щитов)59. Посошные люди были важным ресурсом для обороноспособности страны, особенно в период ведения войн. На момент описываемых событий велась Русско-Шведская война (1590-1595 гг.) и поэтому по всей стране шел сбор посошной рати. Из показаний вдовы Битяговского мы узнаем, что Михаил Нагой, как представитель угличского князя, не хотел давать посохи, и в утро перед смертью царевича Битяговский и Нагой как раз спорили и бранились по этому поводу на глазах у многих людей60. Таким образом, Нагие хотели отстоять право на управление в своем княжестве, однако в глазах московской администрацией это выглядело как измена61.

В Разрядной избе, в которой, по-видимому, работали упомянутые в деле пять детей боярских, велось важное для княжества делопроизводство. Там хранились царские грамоты, писцовые и переписные книги, росписи собранных налогов, именные списки служилых людей, описи казенного имущества и прочие важные документы. Именно в этом здании распределялись чины государева двора. Можно предположить, что у Нагих все же оставались рычаги влияния в княжестве, так как дети боярские, как мы узнаем из дела, были в личном подчинении царицы62.

Подводя итог, двор царевича Дмитрия во многом представлял собой уменьшенную версию большого государева двора, но следует понимать, что двор царевича не исполнял важных административных функций даже в пределах самого Углича, поэтому в нем отсутствовали такие важные для государева двора чины как бояре, окольничие, казначеи и другие. Однако, спор между Нагим и Битяговским о посохе может косвенно говорить о том, что в руках Нагих оставались некоторые властные полномочия.

Повседневность и быт царевича Дмитрия

«Розыскное дело» по объективным причинам дает нам немного сведений о повседневной жизни царевича Дмитрия, однако используя указанную в материалах дела информацию и привлекая дополнительную литературу, мы можем получить приблизительное представление о ней. Первое указание на ежедневный быт царевича дает его мамка Василиса Волохова. В расспросе она сообщает, что у царевича незадолго до гибели было обострение эпилепсии (падучей), а на днях ему «маленко стало полехче» и царица взяла его с собой к обедне63. Во-первых, из допросов становится ясно, что царевич страдал от эпилептических припадков, и, как выясняется из тех же показаний, они случались довольно часто. Во-вторых, царица Мария Федоровна брала его с собой к обедне, то есть дополуденной церковной службе, которая проходила в дворцовом Спасском соборе. По-видимому, царица, удаленная от московского двора, как было принято в то время64, проводила большую часть времени в молитвах, участвуя в церковных службах и приобщая к этому царевича. На обедню приходили и братья царицы Нагие65. Скорее всего, все члены семьи собирались и принимали участие в каждой из ежедневных церковных служб, что занимало значительную часть дня. Однако в этом нет ничего удивительного, князья и цари всегда были достаточно богобоязненны. Так, например, доподлинно известно, что царь Алексей Михайлович в особые церковные праздники мог молиться в церкви до шести часов подряд66.

Далее из показаний некоторых свидетелей мы узнаем, что после обедни царица отпустила сына гулять на задний двор. Там он находился в окружении своей кормилицы, мамки, постельницы и четырех детей (жильцов)67. Вероятно, нас может смутить то обстоятельство, что при царевиче не было поставлено стрельцов для охраны. Однако охрану внутри дворца, по обычаю, составляли стряпчие, стольники, жильцы и прочие, стрельцы же выставлялись у дворцовых ворот68. Тем не менее, в деле не присутствуют допросы стрельцов, более того, они не фигурируют в показаниях ни одного из свидетелей, что указывает на явное их отсутствие в Угличе. Возможно, царевич просто не нуждался в такой охране по причине того, что всегда находился в стенах безопасного Угличского кремля, а четыре приказа стрельцов, упомянутые выше, которые сопровождали его на пути в Углич, были сразу же отосланы обратно в Москву. Также стоит отметить, что функцию охраны царской семьи в случае опасности могли исполнять посошные люди и казаки, которые также упомянуты в деле69.

По сложившейся тогда традиции, пока царевичам или царевнам не исполнится 15 лет, а иногда и больше, никому не позволялось их видеть, кроме приставленных к ним людей, бояр и родственников. Если и случался редкий выход в город, то около них, со всех сторон, несли суконные покрывала, чтобы люди не могли видеть царских детей70. На основе этого можно с большой уверенностью говорить о том, что царевич Дмитрий после приезда в Углич не покидал кремля, и вся его жизнь проходила за его стенами.

Теперь вернемся в тот момент, когда царевич после обедни, в полдень, в окружении свиты и своих сверстников гулял во дворе. Дело дает нам информацию и на этот счет. Многие свидетели сообщают, что царевич непосредственно перед смертью «тешился с ребятками» (жильцами) в ножички, свидетели по-разному описывают эту игру в показаниях: «играл через черту ножом», «тыкал ножом», «ходил по двору, тешился сваею в кольцо». Игра в тычку (или ножички) проходила так: игравшие поочередно бросали нож в очерченный на земле круг, нож обычно брали с острия, метнуть его надо было так ловко, чтобы нож описал в воздухе круг и воткнулся в землю71. Из этих показаний можно сделать вывод, что свободное время царевич также мог проводить со своими сверстниками-жильцами, играя во дворе в различные игры.

После обедни и прогулки следовал обед. В материалах дела присутствуют показания дворовых людей, которые в момент гибели царевича как раз занимались его подготовкой72. Братья царевны, Нагие, не принимали в нем участия, а разъезжались обедать к себе на подворье73. После обеда, по обыкновению, шел дневной сон. Как отмечает М.Г. Волховский, цари после обеда обычно ложились отдыхать и спали часа три, просыпаясь только к вечерне74. Можно предположить, что распорядок дня у царевича Дмитрия был схожим.

Из челобитной рассыльщиков75, направленной царю Федору Иоанновичу, мы можем проследить еще одну деталь, связанную с жизнью царевича Дмитрия. Так мы узнаем, что братья Нагие искали для царевича ведунов и ведуний, которые, по мнению составителей челобитной, его «портили». Вдова Битяговского, Авдотья, в своей челобитной подтверждает это и добавляет, что у Михаила Нагого жил ведун Андрюшка Молчанов и «про тебя государя и про царицу Михаило Нагой тому ведуну велел ворожить, сколько ты, государь, долговечен и царица»76. По всей видимости, имеется в виду, что Нагие пытались навести порчу на царя и царицу. Однако в контексте данного исследования этот эпизод нас мало интересует. Не вызывает сомнения тот факт, что царевич страдал эпилепсией. Причем, как выясняется из показаний свидетелей, припадки у него происходили «по месяцам беспрестанно»77 и порой выражались в агрессивном поведении по отношению к окружающим78. Очевидно, что в те времена предпринять какие-либо меры медицинского характера, чтобы смягчить проявления заболевания царевича, было невозможно, и поэтому не исключено, что к нему приглашали ведунов и ведуний для лечения, однако из показаний мы узнаем, что никаких результатов это не давало.

По-видимому, это все немногочисленные сведения о повседневности царевича Дмитрия, которые мы можем отследить в «Розыскном деле». В завершении можно отметить, что существуют и другие источники, повествующие о гибели царевича, в которых мы можем найти множество деталей его быта. Однако все они были составлены много позже упомянутых событий, и после детальных изучений говорить об их достоверности не приходится79.

Заключение

Подводя итоги проведенного исследования, мы можем обобщенно представить повседневную жизнь царевича Дмитрия в Угличе. Дмитрий со своей матерью Марией Федоровной жили замкнуто и уединенно за стенами Угличского кремля, при этом имея в подчинении уменьшенную копию государева двора, который обеспечивал положенный царским особам комфорт и удобство. Не располагая собственными источниками доходов, Нагие были поставлены в зависимое положение, получая деньги из казны от дьяка Битяговского, при этом жалуясь, что им их постоянно не хватает. Основной же заботой царевича было посещение ежедневных церковных служб. Также, вероятно, царевич должен был проходить обучение, которое у царских детей по обыкновению начиналось с 5 лет80. В остальное время, пока Нагие решали повседневные споры о деньгах, налогах, местном авторитете с присланной из Москвы администрацией, Дмитрий, по-видимому, вел обычную ребяческую жизнь, тешась различными играми со своими ровесниками. Однако болезнь царевича наносила большой отпечаток на его повседневность. Частые приступы, порой, не позволяющие днями выходить ему из своих палат, вкупе с агрессивным поведением, которое их сопровождало, сильно беспокоили Нагих, которые пытались отыскать средство, чтобы вылечить царевича, прибегая к помощи ведунов и ведуний.

Вероятно, все бы так и шло своим чередом, если бы 15 мая 1591 года на заднем дворе Угличского дворца не произошло событие, которое уже через несколько лет вызовет цепь необратимых явлений, названных впоследствии Смутным временем. Смерть Дмитрия до сих пор волнует исследователей, пытающихся разобраться, как и почему погиб последний представитель мужского колена Рюриковичей, своей смертью ознаменовав конец древней династии.

Библиография

Волховский М. Г. Домашний быт русских царей в XVI и XVII вв. М.: ГПИБР, 1997. Забелин И. Домашний быт русских царей в XVI и XVII вв.: В 2-х ч. Ч. 2. М.: Языки русской культуры, 2000. Киcсель Ф. История города Углича. Ярославль, 1844. Клейн В. Угличское дело о смерти царевича Дмитрия 15-го мая 1591 года. М., 1913. Кобрин В.Б. Кому ты опасен, историк? М.: Московский рабочий, 1992. Павлов А.П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове. СПб., 1992. Полосин И.И. Угличское следственное дело 1591 г. // Социально-политическая история России: сборник статей. М.: Изд-во АН СССР, 1963. С. 218–245. Скрынников Р.Г. Борис Годунов. М.: Наука, 1978. Соловьев, С.М. История России с древнейших времен: В 29 т. Т. 7-8. М.: Мысль, 1990. Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел. М., 1819. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 29 т. Т. 12. СПб., 1913.

Сноски

1 Соловьев, С.М. История России с древнейших времен: В 29 т. Т. 7. М., 1990. – С. 190-191. 2 Скрынников Р.Г. Борис Годунов. М.: Наука, 1978. 3 Там же. С. 17. 4 Там же. 5 Киссель Ф. История города Углича. Ярославль, 1844. С. 224. 6 Там же. С. 226.

7 Скрынников Р.Г. Указ. соч. С. 74-75. 8 Полосин И.И. Угличское следственное дело 1591 г. // Социально-политическая история России: сборник статей. М., 1963. С. 224. 9 Кобрин В.Б. Указ. соч. С. 84.

10 Скрынников Р.Г. Указ. соч. С. 70. 11 Полосин И.И. Указ. соч. С. 228. 12 Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел. М., 1819. 13 Кобрин В.Б. Указ. соч. С. 108. 14 Полосин И.И. Указ. соч. С. 224. 15 Кобрин В.Б. Указ. соч. С. 110. 16 Полосин И.И. Указ. соч. С. 233.

17 Там же. С. 243. 18 Там же. С. 225. 19 Там же. С. 227. 20 Там же. 21 Кобрин В.Б. Указ. соч. С. 107. 22 Киссель Ф. Указ. соч. С. 224.

23 Дворовые люди // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 29 т. Т. 12. СПб., 1913. С. 213. 24 Павлов А.П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове. СПб., 1992. С. 107–109. 25 Скрынников Р.Г. Указ. соч. С. 74–75. 26 Клейн В. Угличское дело о смерти царевича Дмитрия 15-го мая 1591 года. М., 1913. С. 8, 10, 23. 27 Там же. С. 17, 37.

28 Забелин И. Домашний быт русских царей в XVI и XVII вв.: В 2 ч. Ч. 2. М., 2000. С. 43–44. 29 Клейн В. Указ. соч. С. 45–46. 30 Клейн В. Указ. соч. С. 21, 29. 31 Там же. С. 10. 32 Павлов А.П. Указ. соч. С. 119. 33 Клейн В. Указ. соч. С. 12. 34 Забелин И. Указ. соч. С. 67. 35 Клейн В. Указ. соч. С. 19, 21. 36 Забелин И. Указ. соч. С. 89. 37 Там же. С. 90. 38 Клейн В. Указ. соч. С. 21. 39 Забелин И. Указ. соч. С. 94. 40 Клейн В. Указ. соч. С. 22.

41 Там же. С. 20. 42 Волховский М.Г. Домашний быт русских царей в XVI и XVII вв. М., 1997. С. 84. 43 Там же. С. 19. 44 Там же. С. 30. 45 Там же. 46 Забелин И. Указ. соч. С. 101. 47 Клейн В. Указ. соч. С. 24. 48 Там же. С. 31-32. 49 Там же. С. 30. 50 Там же. 51 Волховский М.Г. Указ. соч. С. 26. 52 Там же. 53 Там же. С. 23-24, 30. 54 Там же. С. 24-24, 27. 55 Киссель Ф. Указ. соч. С. 224. 56 Павлов А.П. Указ. соч. С. 107–108.

57 Там же. С. 127. 58 Клейн В. Указ. соч. С. 9, 13, 21. 59 Полосин И.И. Указ. соч. С. 222. 60 Клейн В. Указ. соч. С. 34. 61 Полосин И.И. Указ. соч. С. 223. 62 Клейн В. Указ. соч. С. 21, 29.

63 Клейн В. Указ. соч. С. 8. 64 Волховский М.Г. Указ. соч. С. 92. 65 Клейн В. Указ. соч. С. 5. 66 Волховский М.Г. Указ. соч. С. 77. 67 Клейн В. Указ. соч. С. 8. 68 Волховский М.Г. Указ. соч. С. 46.

69 Клейн В. Указ. соч. С. 31. 70 Там же. С. 124-125. 71 Скрынников Р.Г. Указ. соч. С. 80. 72 Клейн В. Указ. соч. С. 20-21. 73 Там же. С. 5. 74 Волховский М.Г. Указ. соч. С. 84.

75 Клейн В. Указ. соч. С. 32. 76 Там же. С. 35. 77 Там же. С. 31. 78 Там же. С. 9, 36. 79 Кобрин В.Б. Указ. соч. С. 95.

80 Забелин И. Указ. соч. С. 143.

#41